Интервью с Павлом Селуковым: «Раз издаваться не вопрос денег, то чего?»

Пермский писатель, автор неинтеллигентных рассказов «Добыть Тарковского» и сценарист («Тенерифе») рассказал, как живёт и сколько зарабатывает писатель в России, своём пути в «Редакцию Елены Шубиной», книгах и сценариях, над которыми работает.

 

Павел, здравствуйте, как вы поняли, что хотите быть писателем, что писательская стезя — это ваше, и с чего начался этот путь?

У меня такого момента не было. Я не уверен, что хочу быть писателем: мало денег, много заморочек, нервная работа. И работой-то её не назовешь…

В тридцать лет я устроился в «Гражданскую палату» и стал писать публицистику. Работа такая — надо писать, я и писал эту публицистику, потом рассказик написал, мне просто по приколу придумывать истории. Я себя так развиваю.

Чем зарабатываете на жизнь сейчас?

Я пишу сценарии для фильмов. Например, в 2020 году выйдет фильм Романа Васьянова по роману Алексея Иванова «Общага-на-Крови». С названием там ещё немножко неясно, но сейчас «Тенерифе» название. Почему Васьянов решил «Общагу» снимать? Всё предельно прозаично — Васьянову понравился роман, он его зацепил, плюс — снять можно не очень дорого, что для первого фильма имеет значение. Мне в Facebook написали с киностудии, я сначала даже не поверил, поэтому связался с Юлией Зайцевой — продюсером Иванова и она подтвердила, что все правда. Сейчас фильм уже снят и должен выйти на экраны в 2020 году.

А вообще, сценарии писать — это так, подработка, конечно, но разница в деньгах она какая-то неправдоподобная.

Книгу пишешь год — получаешь аванс 50 000₽ за неё, если тираж две с половиной тысячи. Аванс же в счёт роялти, то есть продажи должны перекрыть аванс, уйти значительно дальше, чтобы получить ещё что-то.

Как это возможно при тираже в две с половиной — три тысячи экземпляров? Никак. Ты потратил год жизни — получил пятьдесят тысяч. Красавчик! Тебя похвалила пара человек. Так держать!

Расскажите, как вас начали печатать и публиковать, сложно было пробиться на рынок?

У меня была страничка в Facebook, где я выкладывал по одному рассказу в день, рождались истории, а человек же ленивый, вот я так себя дисциплинировал — каждый день писать. У меня аудитория собралась одиннадцать тысяч человек, по меркам Перми очень даже прилично.

Потом мне написал Леонид Юзефович, мы же с ним земляки, правда, он в 86-ом уехал из Перми. То есть в том году, в котором я родился (смеётся). Вот он посоветовал мне отправить рассказы в толстые журналы. А у меня почти все написаны рассказы с матом, вот я сел специально писать без мата, чтобы приняли.

Ваша первая книга «Халулаец» вышла в «Фолианте», расскажите, как это случилось?

Первая книга «Халулаец» — она прямо жёсткая. Я попробовал её полистать, но не представляю, какие люди её читают. Она тяжёлая, мужицкая, криминальная. Мрак. В ней почти нет смешных и весёлых рассказов.

Юра Крылов из «АСТ» помог мне её туда устроить. У нас есть фестиваль в Перми «Компрос», в рамках фестиваля писатели выходят — читают свою прозу и жюри как в КВН карточки с оценками поднимают. Я туда за деньгами пошёл, за первое место шесть тысяч обещали. Так вот я выиграл, обманули, только три заплатили (смеётся), но, если честно, это я организаторов не правильно понял.

Вот я выиграл и попал на букпичинг на книжной ярмарке на пермской, где с Юрой Крыловым и познакомился.

Сколько получили за первую книгу?

Как и полагается полтинник, три тысячи экземпляров вышло.

Я, признаться, вообще не понимаю, как люди этим занимаются на серьёзных щах. Чтобы прям литература, литература… А кушать-то чего?

Потом, как сейчас помню, 1 мая, Леонид Абрамович один мой рассказ к себе в Facebook перепостил, и тут же ко мне на страницу повалили подписчики. Те рассказы, которые набирали три-четыре лайка, неожиданно получили по триста-четыреста. Юзефович меня порекомендовал Елене Даниловне Шубиной, дал ей почитать другие мои рассказы, не те, конечно, что в «Халулайце». Так получилась вторая книжка.

Расскажите про вторую книгу — «Добыть Тарковского».

Книга состоит из двух блоков: подростковые рассказы — «Потому что мы подростки» и условно взрослые — «Между ужасом и кошмаром на острове Бенедикта». Сборник получился сбалансированный, в нём пятьдесят рассказов, но они все разные: сначала один мотает нервы, а потом «бах» и что-то весёлое, можно посмеяться.

Как родилось название?

Есть рассказ «Добыть Тарковского». Здесь никакой хитрости не было. Я в названиях не силён и не уверен, что они нужны. Мне предложили в редакции: «Давай назовём: «Добыть Тарковского». Называйте.

Сложно далась работа с редактором? Какое значение для вас, как для писателя, значит работа с редактором?

Мне нравится работать с редактором. Потому что пока пишешь — увлекаешься, а тут трезвый взгляд человека, который разбирается в литературе. Редакторы тоже бывают разные. Бывает такое, что у тебя «бултыхались», а он говорит: «Давай сделаем «кувыркались». И таких замечаний на каждой странице десять штук, которые… да, всё равно «бултыхались» или «кувыркались». А тут всё очень было точно: текст улучшался.

Главное — текст. Не писатель, не редактор, а текст.

Герои и места действий — реальны?

По-разному. Мне скучно просто описывать то, что происходило, но и абсолютно вымышленных рассказов у меня, пожалуй, нет. Фантастические есть, но их ещё никто не видел. Я хочу сделать сборник-антиутопию.

То есть сейчас работаете как раз над новым сборником?

Нет, я над сборником не работаю, я роман сейчас пишу. Мучительно и мужественно.
Это будет роуд-муви. Много мата, секса, крови. У меня простой критерий.

Я не литературный критик, у меня образования-то никакого нет. И у меня главное мерило, чтобы мне не было скучно.

Я, во-первых, писать не могу, если мне скучно. На фиг мне это надо? Я понимаю, что, если мне скучно, то и читателю, скорее всего, будет скучно. Поэтому я хочу написать такой роман, он будет небольшим, страниц 250-300, но очень плотный, без лакун, специально.

Действие, действие, действие. Движуха. Сложность в том, что роуд-муви толком нет на русском языке. «Из Петербурга в Москву» — это то ещё роуд-муви.

Для русского человека путешествия… Ну вот, например, американец дома чинный-благородный, а, когда автостопом куда-нибудь рванул, он вполне может почудить, более расслаблен, он не дома, ему лицо не надо держать.

У нас наоборот. Дома ты нажрался, упал в сугроб, соседи вытащат, а где-то на чужбине могут и не достать. Все на серьёзных щах, я, сколько ни ездил на «BlaBlaCar», поездами… Все на серьёзных щах путешествуют. Не знаю, может, пейзаж: он даже не меняется, ты 1000 километров едешь, а он, каким был, таким и остаётся. Это, кстати, была моя первая проблема при написании.

А потом я встал в тупик, когда начал писать от лица женщины. То есть первая половина романа от лица мужчины и там мне всё понятно, а вторая от лица женщины. Я даже Джейн Остин перечитал. Ну, в общем, пока работаю.

В какое издательство отдадите роман?

В Редакцию Елены Шубиной. Если не возьмут, тогда в интернет просто выкину.

Если порассуждать, так у меня написанных рассказов ещё на две книги хватит, просто нужно сесть, потратить время, сформировать сборник.

Как, наверное, у всех, у меня изначально в голове был миф: «вот меня издадут и сразу жизнь чудесным образом изменится».

Опыт показал — это не так. Раз издаваться не вопрос денег, то чего? Тщеславия? Волос не осталось на голове, сейчас буду я за тщеславие собственное переживать! Получается, самое главное не то, где тебя издадут, как тебя издадут и каким тиражом, самое главное — это сам процесс, когда ты всё это придумываешь и кайфуешь от этого.

А что там дальше будет, это не так важно на самом деле. Если бы у меня ни одной книги не вышло, может быть, я бы сейчас сильно переживал. Сейчас я понимаю: это прикольно, это классно, получается самое главное — это сам процесс написания, и чтобы люди прочитали, прикололись, какие-то эмоции испытали по этому поводу. Вот и всё.